Икона

Первую икону по Преданию Церкви написал святой апостол Лука на верхней доске стола, за которым Святое Семейство обычно вкушало трапезу. На этой иконе он изобразил Матерь Божию с Богомладенцем на руках. Богородица, видя ее, благословила и сказала, что с этим образом будет Ее благодать и сила. Со временем иконы входят в христианскую жизнь и становятся неотъемлемой частью христианского обряда. В то же время, вспомним, что вторая Заповедь Закона Моисея гласит, что нельзя делать никакие изображения с целью поклонения им. Уже с третьего века мы видим настороженное отношение некоторых иерархов Церкви к народному поклонению иконам. Так, например, Евсевий Кесарийский (з век) не одобрил желание сестры императора иметь икону Христа. Это он объясняет тем, что божественная природа не может быть изображена. Известны и активные иконоборческие действия в этот период: Епифаний Кипрский, увидев в церкви завесу с изображением человека, разорвал её и отдал на покрытие гроба нищего; в Испании на Эльвирском соборе (ок. 300 года) было принято постановление против стенной живописи в храмах. В итоге рождается большая волна иконоборчества, разразившаяся в 8 веке и закончившаяся во второй половине 9 победой иконопочитания.

Но этим война против икон не закончилась. Протестантская Церковь отвергла все изображения, их храмы не имеют икон, потому что в поклонении доске они видят отступление от служения Единому Богу. Т.о. и сейчас любой православный христианин может в любой момент услышать в свой адрес обвинение в идолопоклонстве. Поэтому нам сегодня есть о чем поговорить.

— Конечно, тема иконы рождает множество непростых вопросов. И первый из них – что такое икона?

Икона с древнегреческого – образ. От картины она отличается не столько сюжетом, содержанием или идеей, сколько своей целью и назначением. Картиной мы можем восхищаться в галерее, иконой тоже, но чтобы понять ее суть, нужно выйти за границы галереи и поставить икону в подобающее ей место, в святой угол. Икона не изображает, а являет.

— Вы хотите сказать, что изображение святого или Спасителя не всегда является иконой?

Конечно, нужно отличать Евангельский сюжет от иконописного образа. Евангельский сюжет, как и другая живопись имеет содержание. Содержание же есть нечто сокрытое внутри и раскрываемое через внешнюю форму. Поэтому картина слишком привязана к личности художника с одной стороны, а с другой  ее задача исчерпывается раскрытием содержания. Это относится и к Евангельскому сюжету. К иконе понятие «содержание» вовсе неприложимо. Смысл иконы больше ее содержания. Смысл иконы – молитва. Если в картине встречаются два путника, зритель и художник (кстати, они могут и не встретиться, если зритель не поймет содержания), то в иконе художник остается в стороне. В ней молящийся встречается с тем, чей образ перед собой видит. Т.о. задача иконы не в эстетике, а в возведении молящегося к Первообразу. Вот почему оскорбление  иконы суть святотатство. Ведь оскорбление иконы относится не к живописи, а к Первообразу. К картине понятие святотатства нельзя применить.

Художественный образ чувственен. В нем четко читается гнев, страсть, любовь, тоска, страх. Икона бесстрастна. К примеру, если мы сравним изображение Голгофы у Рубенса и на иконе, то найдем ряд отличий. Даже когда икона изображает Распятие Христа, усекновение главы Иоанна Предтечи и другие подобные события, композиционная структура ее лишена бурных форм. Палач, и тот на иконе изображается без ярости, подобно ангелу, выполняющему волю Божию.

— Почему Церковь, зная, что вторая Заповедь запрещает делать изображения и поклоняться им, и, вообще, запрещается в Ветхом Завете делать изображения Бога, все же оставила иконы?

Автор Библейских книг запрещает делать изображения Бога потому, что Бог невидим, Он не имеет формы, поэтому любое Его изображение будет созданием идола. Животных, птиц, рыб, звезды и т.д. запрещается не просто изображать, а изображать с целью религиозного поклонения. Но в то же время мы видим, что Бог, запретивший делать изображения, тут же дает повеление изобразить Херувимов на завесе Скинии, на стенах и сделать их изваяния на Ковчеге Завета. Их изображения усиливали ощущение присутствия Божия, а не направляли внимание человека на себя, поэтому нарушения заповеди тут не было.

В Новом Завете апостолы с той же настойчивостью, что и Моисей, свидетельствуют уже о том, что они видели Бога: И мы видели славу Его, славу как Единородного от Отца (Ин. 1, 14); О том, что было от начала, что мы слышали, что видели своими очами, что рассматривали… о Слове жизни (1 Ин. 1, 1). Сам Христос говорит о Себе: Видевший Меня видел Отца. Невидимый Отец являет Себя миру через Свой образ  - через Иисуса Христа, невидимого Бога, ставшего видимым человеком (а не будем забывать, что образ и икона — синонимы). После того, как Бог стал человеком, стало возможно Его изображение.

Теперь перейдем к первой части вашего вопроса. Второй заповедью запрещается религиозное поклонение каким либо изображениям. Но целуя икону, делая перед ней поклон, и, даже, совершая ей службу, мы не иконе воздаем поклонение, а тому, кто на ней изображен. Как сказали святые Отцы, защищавшие иконопочитание, поклонение, воздаваемое образу, переходит к Первообразу. Т.е., совершая службу, к примеру, Казанской иконе Божие Матери, мы молимся Самой Богородице, а не доске и краскам. В словах молитв мы никогда не встретим «святая икона, помогай нам» или «молись о нас, Казанская икона Божией Матери», но говорим: подай нам помощь через Сою святую икону. Кстати, стоит обратить внимание, что правильно говорить: Казанская икона Божией Матери, а не икона Казанской Божией Матери. Разница существенная, ведь Богородица одна, а Ее икон много.

То же и с иконами святых. В беседе  о святости мы говорили, что молитва святым не может оскорбить Бога, потому что Богу и святым мы по-разному молимся. Богу, как Творцу и Всевышнему, а святым, как ближайшим друзьям Божиим и ходатаям за нас.

Вообще, в молитве перед иконой есть какая-то тайна. Один из святых 3-го века советует адресату своего письма, чтобы тот вошел в свою комнату, затворил дверь, стал перед иконой, закрыл глаза и помолился в сердце Богу. Зачем становиться перед иконой и закрывать глаза? Кто пробовал так делать, тот понимает, что в этом есть смысл. Икона на самом деле служит неким окном в другой мир, рядом с ней мы ощущаем тепло Божественной любви, как ощущаем солнечное тепло вблизи с окном на улицу, слышим все, что там происходит, обоняем ароматы цветов. Даже в обычной жизни, мать, проводившая сына в армию или в другой дальний путь, берет его фотографию и разговаривает с ним. Она может это делать и без фотографии, но так ей легче. В этом осуществляется некая таинственная связь. Даже просто то, что фото лежит у ее сердца, успокаивает ее. И для нее это уже не клочок бумаги, а частичка ее сына. И пусть кто-нибудь попробует надругаться над этим изображением!

Икона – молитва, выраженная в красках. Без нее можно помолиться, но в ее присутствии молитва идет легче. Само ее присутствие настраивает на молитву и приближает человека к Небу.

Молодым был и глупым, уходя на войну,
Мне икону дала, моя бабушка Анна.
«Для чего мне она?» — я спросил: «Не пойму,
В той среде, где я жил, ведь она не желанна».

Спорить мне не с руки. И я ее завернул,
Положил в чемодан, может быть пригодится.
Закрутила война – и то Шинданд, то Кабул.
И успела душа в злобе той запылиться.

Нет я зверем не стал здесь, вел ответный огонь.
Видел гибель друзей, захотел помолиться.
«Боже, очень прошу я, ты меня сохрани.
И плохое со мной пусть пока не случиться».

Я молитвы не знал, и просто с ней говорил.
Лик с иконы кивнул, или мне показалось.
Но до вывода войск вот, я счастливо дожил.
И икона со мной до конца оставалась.

Серж Антонов.

Слушать аудиопередачу «Храм»